Триумф русской техники: как «Руссо-Балт» покорил Европу и Везувий
В начале прошлого века, когда автомобиль был ещё диковинкой, а не средством передвижения, одна русская машина совершила невозможное. Она проехала пять тысяч километров от берегов Невы до подножия Везувия, бросила вызов самому вулкану и вернулась обратно, чтобы рассказать миру о рождении новой автомобильной державы. Этой машиной был «Руссо-Балт», а его водителем — человек-легенда Андрей Нагель.
Рождение «железного коня»
Идея создания отечественного автомобиля витала в воздухе, пахнущем бензином и прогрессом. Но именно прагматизм, а не одна лишь амбиция, заставил акционеров Русско-Балтийского вагонного завода в Риге задуматься о диверсификации.
Освободившиеся после Русско-японской войны цеха решили заставить работать, и взгляд председателя правления, генерал-майора Михаила Шидловского, пал на стремительно набирающие популярность автомобили. Так на свет появился «Руссо-Балт».
Первый серийный автомобиль модели «С24/30» сошёл с конвейера в 1909 году. Цифры в индексе — 24 и 30 лошадиных сил — для того времени звучали более чем солидно. В основе машины лежала простая, но гениальная философия: запас прочности превыше всего.
Четырёхцилиндровый мотор объёмом в 4,5 литра был не просто сердцем автомобиля, он был его стальным упрямым характером. Двигатель разгонял двухтонную махину до 87 километров в час, а его аппетит — около 13,5 литров бензина на сотню вёрст — считался по тем временам более чем умеренным.
Но одних технических данных было мало. Мир, скептически взиравший на российские промышленные потуги, нужно было убедить на деле. И такой случай представился в августе 1910 года.
Испытание дорогами и богами
Ранним утром 28 августа у подъезда одного из петербургских особняков собралась небольшая группа людей. Центром притяжения был выкрашенный в светлый цвет «Руссо-Балт» с открытым кузовом «торпедо» и заводским номером «14» на радиаторе. За рулём сидел его владелец — Андрей Платонович Нагель, гонщик, издатель журнала «Автомобиль», человек, чья страсть к моторам была сродни одержимости. Рядом с ним — знаменитый фотограф Виктор Булла, приглашённый запечатлеть для истории этот безумный, по мнению многих, вояж.
Маршрут, проложенный через Берлин, альпийские перевалы Сен-Готарда, Рим, Неаполь и обратно, выглядел на карте дерзкой авантюрой. Путешествие сразу же превратилось в суровую проверку на прочность. Если немецкие шоссе еще позволяли наслаждаться скоростью, то Италия встретила русских путешественников во всей своей «первозданной» красоте.
«Туристы жаловались на невозможное состояние шоссейных дорог в Италии, где им пришлось месить жидкую грязь в выбоинах почти на всём протяжении от Рима до Неаполя», — позже писал обозреватель «Нивы». А ведь были ещё и крутые серпантины Тироля, где «крутизна была так значительна, что автомобиль лишь с огромным усилием одолел её». Местные жители, качая головами, показывали место, где год назад сорвался в пропасть неосторожный водитель. Но «Руссо-Балт», пыхтя мотором, упрямо полз вверх.
Подъем на Везувий
Добравшись наконец до Неаполя, измождённые, но воодушевлённые путешественники не стали останавливаться. Именно здесь Андрею Нагелю пришла в голову авантюрная мысль, которая могла бы осенить только истинного фанатика своего дела. Он решил сделать то, что не удавалось никому: покорить на автомобиле Везувий.
Дорога к подножию вулкана представляла собой хаотичное нагромождение застывшей лавы и острых камней, едва проходимое для мулов. Казалось, сама природа воздвигла непреодолимый барьер. Медленно, буквально ползя на первой передаче, «Руссо-Балт» начал своё восхождение. Скрежет камней под колёсами, запах перегретого масла — и вот он, триумф.
Машина достигла вулканологической обсерватории на высоте 600 метров над уровнем моря. Но главное испытание ждало впереди — спуск оказался куда страшнее подъёма. Тормозные механизмы того времени были далеки от совершенства, и любой срыв грозил неминуемой катастрофой. Однако русский экипаж и здесь вышел победителем.
Торжество русской техники
Обратный путь, несмотря на усталость, стал триумфальным шествием. Пять тысяч километров были пройдены без единой серьёзной поломки. Единственной напастью, донимавшей экипаж, стали проколы шин. И здесь отечественная промышленность взяла неожиданный реванш. Пока импортные покрышки одна за другой выходили из строя, одна-единственная шина российского завода «Проводник», как заговорённая, выдержала всю дистанцию от Неаполя до Петербурга, став живой легендой.
Когда 18 октября 1910 года запачканный грязью и пылью половины Европы «Руссо-Балт» финишировал в северной столице, он был уже не просто автомобилем. Он был символом. Журнал «Нива» подвёл итог: «Этот пробег русских туристов на русском автомобиле был выполнен более чем удачно и послужил к тому, что за границей серьёзно заинтересовались русским автомобильным строительством... Этот пробег является настоящим торжеством русской автомобильной техники».
Строки в дореволюционном еженедельнике актуальны и сегодня. Андрей Нагель и его верный «железный конь» с номером «14» не просто проехали по карте — они проехали по страницам истории, доказав, что русская инженерная мысль способна на великие свершения.